Украинский институт изучения Холокоста "Ткума" - Общественные слушания о переименовании улицы Днепра в честь семьи Зубковых

5 марта в Соборном районном совете г. Днепр состоялись общественные слушания о переименовании улицы Ясной на улицу семьи Зубковых - украинских Праведников народов мира. Переименование происходит в рамках программы, которая предусматривает, что в городах и населенных пунктах области появятся улицы, названные в честь украинских Праведников. И таких примеров уже более 10.

Предварительно городская комиссия по наименованию (переименованию) улиц г. Днепра по инициативе Украинского института изучения Холокоста «Ткума» и музея «Память еврейского народа и Холокост в Украине» предложила Днепровской городскому совету рассмотреть такую возможность; выбрали улицу Ясную, в частности, для того, чтобы избежать дублирования названий улиц (в Днепре сразу две улицы носят название «Ясная»). Кроме того, улица Ясная находится рядом с теми местами, где происходила казнь еврейского населения нацистами в октябре 1941 года.
Слушания открыл заместитель председателя районного совета Владимир Гаркуша; выступили д-р Егор Врадий, д-р Денис Шаталов, д-р Игорь Щупак. После обсуждения с общественностью состоялось голосование всех присутствующих и внесение данных в протокол общественных слушаний, который затем будет предоставлен на рассмотрение соответствующим органами местного самоуправления.

История семьи Зубковых
Накануне Второй мировой войны супруги Зубковы проживали в Днепропетровске. Василий Зубков работал извозчиком, а его жена Мария была домохозяйкой.
Детей у супругов не было. Осенью 1941 г.. кним обратилась соседка, которая попросила принять 9-летнюю Нелли Гордон (1932 г.р.). После окончания первого класса она находилась на каникулах в Днепропетровске в семье дедушки, Фрумина Бориса Гершковича, и тети, Фруминой Розалии Борисовны, которые проживали по ул. Дзержинского (ныне - ул. В. Вернадского). В связи со стремительным приближением немецких войск к Днепропетровску, дедушка и тетя решили вместе эвакуироваться. Однако длительное время тетю не отпускали, потому что она работала врачом в железнодорожной больнице. Когда тетя получила такое разрешение, в городе и на вокзале царила паника. В один из дней им все же удалось попасть в поезд, однако, из-за внезапной бомбежки станции, вагон был поврежден и семья не смогла уехать. На некоторое время Нелли с дедушкой и тетей поселились в квартире родственников по ул. Короленко, 25, которые эвакуировались раньше.
Вечером 11 октября 1941 они узнали, что на следующий день должны явиться с вещами и продуктами к определенному месту сбора. На улицах был расклеен приказ военного командования о сборе евреев. От нынешнего Центрального универмага колонна людей, в том числе и Нелли с семьей, двинулась к месту расстрела. Девочка спаслась чудом:
"В момент расстрела, очевидно, дедушка закрыл меня от пуль своим телом и толкнул к оврагу. Проснулась я от холода и тяжести, которая на меня навалилась. Я начала пробираться между трупами и через небольшой слой земли выползла на поверхность. Когда я достигла края оврага, то вдруг услышала окрик: «Встань!». Передо мной стоял немецкий офицер. [...] Я была вся в грязи и крови. Меня знобило, я плакала и говорила, что я приехала из Донбасса в гости, я русская, что я попала случайно с людьми, с которыми я приехала в гости. В принципе, я была мало похожа на еврейских девочек. Офицер стал меня внимательно рассматривать.
Затем он подвел меня к куче вещей, взял оттуда большой клетчатый платок и накинул на меня. Кроме того, он всунул в мои руки буханку хлеба. После этого офицер провел меня через оцепление полицейских. Я оказалась на пустыре и не знала, куда идти. В это время мимо проходил один из полицейских, и я обратилась к нему с вопросом. Полицейский достаточно злобно ответил: «Не разговаривай много, иди за мной». Я едва успевала за ним, и через некоторый промежуток времени он исчез из поля зрения. Держась того же пути, по которому мы шли на расстрел, превозмагаяголовокружение и тошноту, я вернулась к тому же двору по ул. Короленко. Наша квартира была закрыта, и я постучала к соседке - тете Насте, с детьми которой я играла. Тетя Настя впустила меня и положила в кровать. Только через неделю я смогла подняться".
Хотя у девушки была нетипичная для еврейки внешность - прямое каштановые волосы и голубые глаза, - многие из соседей знали ее истинное происхождение. Впрочем, Зубковы на это не обращали внимания. Но где-то через два месяца полиции стало известно, что Зубковы прячут еврейскую девочку. Когда полицейские пришли в дом, Мария пыталась доказать, что Нелли является их родственницей, однако девочку все же забрали в тюрьму. Там она просидела два месяца, пока Василий Зубков смог-таки раздобыть нужные документы. Уже после завершения расследования Зубковы официально удочерили девочку.
О том, что украинская семья спасла Нелли, в марте 1945 г. узнала ее двоюродная сестра Мариам, которая вернулась из эвакуации. Телеграммой она сообщила об этом Борису Гордону, отцу девушки, который через день приехал в город засвоей дочерью. Впрочем, теплые отношения между спасенной девочкой и Зубковыми сохранились на долгие годы.
25 октября 1998 г. Яд Вашем предоставил Василию и Марии Зубковым почетное звание "Праведников народов мира".